Вчера включила TLC вечером, а там передача о странных болезнях, но вроде бы все рассказы от первого лица, то есть люди выжили. И когда я ждала, пока выживет последний герой передачи, он умер 0_0. Он переоборудовал в течение нескольких дней подвал своего дома в столярную мастерскую и нанюхался там мышиных какашек, вдохнул какой-то редкий вирус и умер.
Даже не знаю, какой вывод из этого можно сделать. Не надо долго тусить в подвалах. Или смерть подстерегает тебя настолько непредсказуемо, что надо жить так, будто она прямо завтра. Не забывать про то, что у тебя не бесконечный запас времени. И говорить дорогим тебе людям хорошие вещи, делать хорошие вещи, чтобы, если вдруг близкого не станет, не винить себя за то, что не сказал ему чего-то важного.
Вчера я ходила на расстановки второй раз. Переживания были не настолько сильные, как в первый, когда я слегла и провалялась пластом дня два, но всё равно ощущения могучие, как будто ты был героем в кино. Притом история чужая, вообще не про тебя, но тебя втянуло на экран, и приходится действовать по правилам фильма. В первой истории были мёртвые, и в какой-то момент ко мне стала приближаться фигура мёртвой женщины из рода (звучит, как будто я описываю фильм ужасов, да), и мне стало так жутко, что я начала со словами "страшно, страшно, страшно!" отскакивать от неё. История про страх смерти, про неприятие давно умершего человека, и про то, что мёртвые не до конца мертвы, пока мы не приняли этот факт и не приняли их. А вторая история была вроде бы об отношениях девочки с мальчиком, но на деле оказалось, что мальчик вовсе не при чём, а история стала вдруг про то, что она не простила отца.
Очень запомнилась фраза ведущей расстановку о том, что главное - принятие. В семейной расстановке мы принимаем всех, кто был нашими родными и предками. Алкоголиков, насильников, убийц, маньяков. Мы принимаем их со всем их дерьмом. Мы позволяем им быть в нашей семейной истории. Чтобы зомби-апокалипсис кончился, чтобы мёртвые стали мёртвыми, чтобы нас отпустила эта ужасная верёвка незаконченных дел, чувств, тянущаяся из фамильного склепа.
Интересно в этих расстановках то, что в них пролезает всё. Там нельзя притвориться и сделать вид, что чего-то нет, если оно болит, тянется, хочет быть решённым. Можно сказать: нет, не сейчас, я не готов это решать. Но какой шикарный шанс таки взять и встретиться с этим, со своим страхом, болью, неприятием. Мне хочется пойти клиентом, но я это сделаю только тогда, когда смогу регулярно ходить на просто психотерапию, чтобы весь этот опыт пережить и усвоить правильно, не сломаться под его грузом. Хочу разобрать тему с женщинами нашей семьи, которые либо всю жизнь кладут на уход за кем-то, либо сами становятся бременем для кого-то ещё. Лежачая бабушка, мама с альцгеймером, бабушкина сестра, всю жизнь выбиравшая себе в мужья людей, становившихся паралитиками, мой поехавшая кукушечкой двоюродная сестра с галлюцинациями... Там и в анамнезе семейном наверняка ещё таких родственничков полно, надо папу расспросить. Ох тяжеленько будет! Хочу выбраться из этого.