Сирень не зацветет, если не вспомнит, зачем ей цвести
Я ещё в понедельник собиралась в Русский музей, но не дошла. А сегодня я собиралась в Эрмитаж, но дошла в Русский музей. Оказывается, по четвергам он работает до девяти вечера, поэтому даже моё выпуклое опоздунство не смогло закрыть предо мной его двери. Я впервые в жизни была в музее одна, и скажу я вам, это классно. Не надо никуда спешить, можно смотреть только то, что нравится именно тебе, или не смотреть ничего и просто ходить по лестницам и коридорам.
Я презрела выставку Малевича, зато получила огромное наслаждение от выставки с керамикой и выставки недавно обнаруженных работ Брюллова. На выставке Брюллова я влюбилась в одну картину, а про другую прочла возмутительную историю. Наверное, потом напишу с картинками. Среди керамики были вазы с призрачными деревьями в тумане, это как картина, как фотография, как запотевшее окно в весенний лес, боже, я не знала, что бывает такое чудо. И чашки, блюда и вазы с изображениями сказочного прекрасного мира, похожего на миядзаковский. Ещё там были чудовищные советские фаянсовые шахматы. Белые были красными, а чёрные были - скелет, капиталисты, а пешки - пролетарии в оковах. Не знаю, как предполагалось играть в эти шахматы, какой советский гражданин согласится играть кулацкими отродьями, а вдруг они победят? Видела отрез советской ткани с узором в мелкий пионерчик.
А в семь часов в зале с последним днём Помпеи и Айвазовским начался фортепианный концерт. Сначала милый мужчина играл что-то очень приятное (акустика помещения с многочисленным эхом не позволила мне расслышать, что именно), а потом вышла милая с виду девушка, а внутри садист и стала терзать наши уши сложными и дисгармоничными произведениями. Я от волнения с грохотом уронила сумку на пол даже. Ещё там был один товарищ из числа неловких. Сначала он навлёк на себя гнев смотрительницы, опершись на мраморный постамент статуи, затем он огрёб за то, что облокотился о старинный стол, наконец он ушёл в уголок и стыдливо прислонился прямо к "Девятому валу" - прямо в полотно плечом! - и схлопотал ещё ужасающих люлей. Я мысленно позлорадствовала и тут же умудрилась сфотографировать со вспышкой, за что уже вконец озверевшая смотрительница накинулась на меня. Поэтому я купила пять магнитиков с картинами и ушла домой.
Я презрела выставку Малевича, зато получила огромное наслаждение от выставки с керамикой и выставки недавно обнаруженных работ Брюллова. На выставке Брюллова я влюбилась в одну картину, а про другую прочла возмутительную историю. Наверное, потом напишу с картинками. Среди керамики были вазы с призрачными деревьями в тумане, это как картина, как фотография, как запотевшее окно в весенний лес, боже, я не знала, что бывает такое чудо. И чашки, блюда и вазы с изображениями сказочного прекрасного мира, похожего на миядзаковский. Ещё там были чудовищные советские фаянсовые шахматы. Белые были красными, а чёрные были - скелет, капиталисты, а пешки - пролетарии в оковах. Не знаю, как предполагалось играть в эти шахматы, какой советский гражданин согласится играть кулацкими отродьями, а вдруг они победят? Видела отрез советской ткани с узором в мелкий пионерчик.
А в семь часов в зале с последним днём Помпеи и Айвазовским начался фортепианный концерт. Сначала милый мужчина играл что-то очень приятное (акустика помещения с многочисленным эхом не позволила мне расслышать, что именно), а потом вышла милая с виду девушка, а внутри садист и стала терзать наши уши сложными и дисгармоничными произведениями. Я от волнения с грохотом уронила сумку на пол даже. Ещё там был один товарищ из числа неловких. Сначала он навлёк на себя гнев смотрительницы, опершись на мраморный постамент статуи, затем он огрёб за то, что облокотился о старинный стол, наконец он ушёл в уголок и стыдливо прислонился прямо к "Девятому валу" - прямо в полотно плечом! - и схлопотал ещё ужасающих люлей. Я мысленно позлорадствовала и тут же умудрилась сфотографировать со вспышкой, за что уже вконец озверевшая смотрительница накинулась на меня. Поэтому я купила пять магнитиков с картинами и ушла домой.
