Сирень не зацветет, если не вспомнит, зачем ей цвести
С утра дома страшный скандал, папа всегда использует доводы вроде "ты нас презираешь и ненавидишь, но могла бы хоть вид делать, что это не так, ты хочешь нашей смерти, да и правда ,скорей бы мне сдохнуть, раз я такое вырастил". Я не выдерживаю и начинаю кричать на него, чтоб он замолчал, потом убегаю в слезах. Он так страшно кричал сегодня, что я помню, как унесла ноги, помню только, что сложно надевать сапоги, когда плачешь - слёзы застилают весь обзор.
В лицее девочки стали кормить меня яблоками и обнимать, чтоб я развеселилась. Это так непривычно. Хорошие очень люди, они целуют меня в макушку, и мне хорошо.
Познакомилась с кошкой Матильдой, она чихает и громко сопит, умещается в ладошках пока и любит сидеть на спинах людей, умилительно заглядывая в лицо через плечо. Все превращаются в её рабов, не смеют скидывать и ходят сгорбившись, как баба яга.
Поздно вечером ходила на Сказы леса, очень сопротивлялась и пила успокоительное. Оно помогло двояко: меня очень странно вело, голова кружилась, в какой-то момент я начала плакать, а потом внезапно накатил покой слоновый и сонливость опять чёртова.
Я вымокла под дождеснегом, меня мотало из стороны в сторону, на остановке на Невском умер парень, я побежала на автобус, упала и разбила колено, изгваздала всё пальто, расшибла руки.. Автобус равнодушно уехал, а меня засыпал снег, и плеер, лежащий в луже грязи, методично играл духовные средневековые мелодии а капелла, а парень лежал, красиво раскинув руки, и ему безнадёжно пытались нащупать пульс, а деревья были пронзительно золотистые в чёрной ночи, и снег всё валил, и всё, это конец, лето кончилось осень назад, и ангельские голоса средних веков в полной тишине над этим всем.
В лицее девочки стали кормить меня яблоками и обнимать, чтоб я развеселилась. Это так непривычно. Хорошие очень люди, они целуют меня в макушку, и мне хорошо.
Познакомилась с кошкой Матильдой, она чихает и громко сопит, умещается в ладошках пока и любит сидеть на спинах людей, умилительно заглядывая в лицо через плечо. Все превращаются в её рабов, не смеют скидывать и ходят сгорбившись, как баба яга.
Поздно вечером ходила на Сказы леса, очень сопротивлялась и пила успокоительное. Оно помогло двояко: меня очень странно вело, голова кружилась, в какой-то момент я начала плакать, а потом внезапно накатил покой слоновый и сонливость опять чёртова.
Я вымокла под дождеснегом, меня мотало из стороны в сторону, на остановке на Невском умер парень, я побежала на автобус, упала и разбила колено, изгваздала всё пальто, расшибла руки.. Автобус равнодушно уехал, а меня засыпал снег, и плеер, лежащий в луже грязи, методично играл духовные средневековые мелодии а капелла, а парень лежал, красиво раскинув руки, и ему безнадёжно пытались нащупать пульс, а деревья были пронзительно золотистые в чёрной ночи, и снег всё валил, и всё, это конец, лето кончилось осень назад, и ангельские голоса средних веков в полной тишине над этим всем.
